Elite-Home
Орестея (краткое содержание)
║ На главную ║ Назад Великие писатели ║
Эсхил (Aeschylus)
Действие первой трагедии
«Агамемнон»
В Аргосе, на плоской крыше царского дворца, лежит дозорный раб и смотрит
на горизонт: когда падет Троя, то на ближней к ней горе зажгут костер,
его увидят через море на другой горе и зажгут второй, потом третий, и
так огненная весть дойдет до Аргоса: победа одержана, скоро будет домой
Агамемнон. Он ждет без сна уже десять лет под зноем и холодом - и вот
огонь вспыхивает, дозорный вскакивает и бежит оповестить царицу
Клитемнестру, хоть и чувствует: не к добру эта весть.
Входит хор аргосских старейшин: они еще ни о чем не знают. Они
вспоминают в долгой песне все бедствия войны - и коварство Париса, и
измену Елены, и жертвоприношение Ифигении, и нынешнюю неправедную власть
в Аргосе: зачем все это? Видно, таков мировой закон: не пострадав, не
научишься. Они повторяют припев: «Горе, горе, увы! но добру да будет
победа». И молитва словно сбывается: из дворца выходит Клитемнестра и
объявляет: «Добру - победа!» - Троя взята, герои возвращаются, и кто
праведен - тому добрый возврат, а кто грешен - тому недобрый.
Хор откликается новой песней: в ней благодарность богам за победу и
тревога за вождей-победителей. Потому что трудно быть праведным - блюсти
меру: Троя пала за гордыню, теперь не впасть бы нам в гордыню самим:
малое счастье верней большого. И точно: является вестник Агамемнона,
подтверждает победу, поминает десять лет мучений под Троей и
рассказывает о буре на обратном пути, когда все море «расцвело трупами»
- видно, много было неправедных. Но Агамемнон жив, близится и велик, как
бог. Хор вновь поет, как вина родит вину, и вновь клянет зачинщицу войны
- Елену, сестру Клитемнестры.
И вот наконец въезжает Агамемнон с пленниками. Он и впрямь велик, как
бог: «Со мной победа: будь она со мной и здесь!» Клитемнестра,
склоняясь, стелет ему пурпурный ковер. Он отшатывается: «Я человек, а
пурпуром лишь бога чтут». Но она быстро его уговаривает, и Агамемнон
вступает во дворец по пурпуру, а Клитемнестра входит за ним с
двусмысленной молитвою: «О Зевс-Свершитель, все сверши, о чем молю!»
Мера превышена: близится расплата. Хор поет о смутном предчувствии беды.
И слышит неожиданный отклик: на сцене осталась пленница Агамемнона,
троянская царевна Кассандра, ее полюбил когда-то Аполлон и дал ей дар
пророчества, но она отвергла Аполлона, и за это ее пророчествам никто не
верит. Теперь она отрывистыми криками кричит о прошлом и будущем
аргосского дома: людская бойня, съеденные младенцы, сеть и топор, пьяная
кровь, собственная смерть, хор Эринний и сын, казнящий мать! Хору
страшно. И тут из-за сцены раздается стон Агамемнона: «О ужас! в доме
собственном разит топор!.. О горе мне! другой удар: уходит жизнь». Что
делать?
Во внутренних покоях дворца лежат трупы Агамемнона и Кассандры, над ними
- Клитемнестра. «Я лгала, я хитрила - теперь говорю правду. Вместо
тайной ненависти - открытая месть: за убитую дочь, за пленную наложницу.
И мстящие Эриннии - за меня!» Хор в ужасе плачет о царе и клянет
злодейку: демон мести поселился в доме, нет конца беде. Рядом с
Клитемнестрой встает Эгисф: «Моя сила, моя правда, моя месть за Фиеста и
его детей!» Старцы из хора идут на Эгисфа с обнаженными мечами, Эгисф
кличет стражу, Клитемнестра их разнимает: «Уж и так велика жатва смерти
- пусть бессильные лаются, а наше дело - царствовать!» Первой трагедии -
конец.
Действие второй трагедии «Хоэфоры»
Восемь лет спустя: Орест вырос и в сопровождении Пилада приходит мстить.
Он склоняется над могилой Агамемнона и в знак верности кладет на нее
отрезанную прядь своих волос. А потом прячется, потому что видит
приближающийся хор.
Это хоэфоры, совершительницы возлияний, - по ним называется трагедия.
Возлияния водой, вином и медом делались на могилах, чтобы почтить
покойника. Клитемнестра продолжает бояться Агамемнона и мертвым, ей
снятся страшные сны, поэтому она прислала сюда с возлияниями своих
рабынь во главе с Электрой, сестрой Ореста. Они любят Агамемнона,
ненавидят Клитемнестру и Эгисфа, тоскуют об Оресте: «Пусть я буду не
такой, как мать, - молит Электра, - и пусть вернется Орест отомстить за
отца!» Но может быть, он уже вернулся? Вот на могиле прядь волос - цвет
в цвет с волосами Электры; вот перед могилой отпечаток ноги - след в
след с ногою Электры. Электра с хоэфорами не знает, что и думать. И тут
к ним выходит Орест.
Узнание совершается быстро: конечно, сначала Электра не верит, но Орест
показывает ей: «Вот мои волосы: приложи прядь к моей голове, и ты
увидишь, где она отрезана; вот мой плащ - ты сама соткала его мне, когда
я был еще ребенком». Брат и сестра обнимают друг друга: «Мы вместе, с
нами правда, и над нами - Зевс!» Правда Зевса, веление Аполлона и воля к
мести соединяют их против общей обидчицы - Клитемнестры и ее Эгисфа.
Перекликаясь с хором, они молятся богам о помощи. Клитемнестре снилось,
будто она родила змею и змея ужалила ее в грудь? Пусть же сбудется этот
сон! Орест рассказывает Электре и хору, как проникнет он во дворец к
злой царице; хор отвечает песней о злых женщинах былых времен - о женах,
из ревности перебивших всех мужчин на острове Лемносе, о Скилле, ради
любовника погубившей отца, об Алфее, которая, мстя за братьев, извела
родного сына.
Начинается воплощение замысла: Орест и Пилад, переодетые странниками,
стучатся во дворец. К ним выходит Клитемнестра. «Я проходил через
Фокиду, - говорит Орест, - и мне сказали: передай в Аргос, что Орест
умер; если хотят - пусть пришлют за прахом». Клитемнестра вскрикивает:
ей жалко сына, она хотела спасти его от Эгисфа, но не спасла от смерти.
Неузнанный Орест с Пиладом входят в дом. Нарастание трагизма
перебивается эпизодом почти комическим: старая нянька Ореста плачется
перед хором, как она любила его малюткой, и кормила, и поила, и стирала
пеленки, а теперь он умер. «Не плачь - может быть, и не умер!» - говорит
ей старшая в хоре. Час близок, хор взывает к Зевсу: «Помоги!»; к
предкам: «Смените гнев на милость!»; к Оресту: «Будь тверд! если мать
вскрикнет: «сын!» - ты ответь ей: «отец!»
Является Эгисф: верить или не верить вестям? Он входит во дворец, хор
замирает, - и из дворца доносятся удар и стон. Выбегает Клитемнестра, за
нею Орест с мечом и Пилад. Она раскрывает грудь: «Пожалей! этой грудью я
тебя вскормила, у этой груди я тебя баюкала». Оресту страшно. «Пилад,
что делать?» - спрашивает он. И Пилад, до этого не сказавший ни слова,
говорит: «А воля Аполлона? а твои клятвы?» Больше Орест не колеблется.
«Это судьба судила мне убить мужа!» - кричит Клитемнестра. «А мне -
тебя», - отвечает Орест. «Ты, сын, убьешь меня, мать?» - «Ты сама себе
убийца». - «Кровь матери отомстит тебе!» - «Кровь отца страшней». Орест
ведет мать в дом - на казнь. Хор в смятении поет: «Воля Аполлона -
смертному закон; скоро минует зло».
Раскрывается внутренность дворца, лежат трупы Клитемнестры и Эгисфа, над
ними - Орест, потрясающий кровавым покрывалом Агамемнона. Он уже
чувствует безумящее приближение Эринний. Он говорит: «Аполлон велел мне,
мстя за отца, убить мать; Аполлон обещал мне очистить меня от кровавого
греха. Странником-просителем с масличной ветвью в руках я пойду к его
алтарю; а вы будьте свидетелями моего горя». Он убегает, хор поет:
«Что-то будет?» На этом кончается вторая трагедия.
Действие третьей трагедии «Евмениды»
Начинается перед храмом Аполлона в Дельфах, где середина земного круга;
храм этот принадлежал сперва Гее-Земле, потом Фемиде-Справедливости,
теперь Аполлону-Вещателю. У алтаря - Орест с мечом и масличной ветвью
просителя; вокруг хор Эринний, дочерей Ночи, черных и чудовищных. Они
спят: это Аполлон навел на них сон, чтобы вызволить Ореста. Аполлон
говорит ему: «Беги, пересеки землю и море, предстань в Афины, там будет
суд». «Помни обо мне!» - молит Орест. «Помню», - отвечает Аполлон. Орест
убегает.
Является тень Клитемнестры. Она взывает к Эринниям: «Вот моя рана, вот
моя кровь, а вы спите: где же ваше мщение?» Эриннии пробуждаются и хором
клянут Аполлона: «Ты спасаешь грешника, ты рушишь вечную Правду, младшие
боги попирают старших!» Аполлон принимает вызов: происходит первый, еще
короткий спор. «Он убил мать!» - «А она убила мужа». - «Муж жене - не
родная кровь: матереубийство страшней мужеубийства». - «Муж жене -
родной по закону, сын матери - родной по природе; а закон всюду един, и
в природе не святее, чем в семье и обществе. Так положил Зевс, вступив в
законный брак с своею Герою». - «Что ж, ты - с молодыми богами, мы - со
старыми!» И они устремляются прочь, в Афины: Эриннии - губить Ореста,
Аполлон - спасать Ореста.
Действие переносится в Афины: Орест сидит перед храмом богини, обняв ее
кумир, и взывает к ее суду, Эриннии хороводом вокруг него поют
знаменитую «вяжущую песнь»: «Мы блюдем кровавый закон: кто пролил родную
кровь - тому поплатиться своей; иначе не станет рода! Он бежать - мы за
ним; он в Аид - мы за ним; вот голос старинной Правды!» Афина предстает
из храма: «Не мне вас судить: кого осужу, тот станет врагом афинянам, а
я этого не хочу; пусть же лучшие из афинян сами свершат суд, сами
сделают выбор». Хор в тревоге: «Что решат люди? не рухнет ли древний
порядок?»
Выходят судьи - афинские старейшины; за ними - Афина, перед ними - с
одной стороны Эриннии, с другой - Орест и его наставник Аполлон.
Начинается второй, главный спор. «Ты убил мать». - «А она убила мужа». -
«Муж жене - не родная кровь». - «Я такой матери - тоже не родная кровь».
- «Он отрекся от родства!» - «И он прав, - вмешивается Аполлон, - отец
сыну родней, чем мать: отец зачинает плод, мать лишь взращивает его в
утробе. Отец и без матери может родить: вот перед вами Афина, без матери
рожденная из головы Зевса!» - «Вершите суд», - говорит Афина
старейшинам. Один за другим они голосуют, опуская камешки в чаши: в чашу
осуждения, в чашу оправдания. Подсчитывают: голоса разделились поровну.
«Тогда и я подаю мой голос, - говорит Афина, - и подаю за оправдание:
милосердие выше озлобления, мужское родство выше женского». С тех пор во
все века в афинском суде при равенстве голосов подсудимый считался
оправданным - «голосом Афины».
Аполлон с победою, Орест с благодарностью покидают сцену. Перед Афиной
остаются Эриннии. Они в неистовстве: рушатся древние устои, люди
попирают родовые законы, как покарать их? Наслать ли на афинян голод,
чуму, смерть? «Не нужно, - убеждает их Афина. - Милосердие выше
озлобления: пошлите афинской земле плодородие, афинским семьям
многодетность, афинскому государству крепость. Родовая месть цепью
убийств подтачивает государство изнутри, а государство должно быть
прочным, чтобы противостоять внешним врагам. Будьте милостивы к
афинянам, и афиняне будут вечно чтить вас как „Благих богинь“ - Евменид.
А святилище ваше будет меж холмом, где стоит мой храм, и холмом, где
судит вот этот суд». И хор постепенно умиротворяется, принимает новую
почесть, благословляет афинскую землю: «Прочь раздоры, да не будет крови
за кровь, да будет радость за радость, да сплотятся все вкруг общих дел,
против общих врагов». И уже не Эринниями, а Евменидами, под
водительством Афины, хор покидает сцену.
║ На главную ║ Назад Великие писатели ║