Он кинулся к
остановившемуся у обочины седану. Водитель распахнул перед ним дверь и,
как только он забрался на переднее сиденье, рванул машину вперед.
Поставив сумку в ногах, Дэвид Янг откинулся на мягкую спинку и стал
наблюдать за освещенным автомобильными фарами шоссе. Он не любил быстрой
езды и, когда седан на большой скорости описал дугу, обхватил себя
руками – ему невольно вспомнились самые страшные моменты в его жизни,
хотя и не имевшие к автомобилям никакого отношения.
– Лейтенант, время останавливать попутки не самое удачное, – заметил ему
водитель. – Уже слишком поздно.
– Мне надо к утру успеть в Норфолк, – ответил Янг. – Спасибо, что
остановился, а то по гравию так тяжело идти.
– Не стоит благодарностей. Любой на моем месте сделал бы то же самое.
Брести по ночной дороге с двумя чемоданами и транзистором – занятие
мерзопакостное. Фу!
Водитель в сердцах сплюнул в открытое окно автомобиля. Из-за темноты в
салоне определить его возраст возможности не представлялось. Он был в
светлом пальто, на голове – мятая шляпа. Несмотря на его грубый голос и
плотное телосложение; выглядел он довольно прилично. Да и машина у него
была не самая дешевая. Зная, каким настороженным должен быть водитель,
подсадивший к себе ночью попутчика, пусть даже и в армейской форме, Янг
отвел от него глаза. «Скорее уж ему следовало бы меня опасаться, а не
мне его», – подумал он.
– С побывки, лейтенант? – спросил хозяин седана.
– Нет, – коротко ответил Янг. – Я – резервист.
– Значит, снова призвали?
– Да.
– Погано, – сочувственно буркнул водитель и, оторвав глаза от дороги,
посмотрел на попутчика.
Взгляд его остановился на нашивках на форме Янга.
– Ты, лейтенант, похоже, и в войне участвовал, – выровняв машину,
произнес мужчина. – На Тихом океане, не так ли?
Он снова посмотрел на нашивки и, задержав взгляд на одной из них, слегка
присвистнул.
– Вижу, что получил несколько ранений. Одно из них серьезное, – сказал
водитель и замолчал, видимо ожидая от пассажира ответа.
Но Янг промолчал, и тогда водитель продолжил:
– Вот и опять они до тебя добрались. Ты конечно же, как и полагается,
уволился с работы, попрощался с семьей. Янг в ответ помотал головой.
– Нет, я не работал, – сказал он. – А семьей, слава богу, пока еще не
обзавелся. Из армии меня сразу направили на учебу в техническое училище.
Теперь боюсь, что к тому времени, когда я его окончу, у меня уже
отрастет седая борода.
– Тем более погано, – согласился водитель. – Спасибо, что хоть дорогу
тебе оплатят. Янг слегка покраснел.
– Уже оплатили, – сказал он. – И дорогу, и обмундирование. Только я вот
накануне здорово погулял.
Водитель хихикнул.
– Ты выглядишь так, словно кутил всю неделю, – заметил он. – Прощался с
гражданской жизнью?
– Да, можно сказать, что так, – ответил Янг. Он был рад, что мужчина,
сидевший за рулем, не стал расспрашивать его о подробностях – уж очень
ему не хотелось вспоминать, каким он тогда был пьяным.
Янг снял с головы фуражку, положил ее себе на колени и устало откинулся
на спинку сиденья. Вид головного убора смущал его – уж слишком ярко
блестели на нем золоченый галун и серебряная кокарда. Возможно, в ней
щеголял один из выпускников торгового училища, что стоит на реке Северн,
глядя на фуражку, подумал Янг. И тут ему представилась его собственная
фуражка, потерянная им при обстоятельствах, о которых он предпочел бы не
вспоминать. В ней, хоть уже и старой, но не настолько, чтобы ее можно
было бы стыдиться, он чувствовал бы себя более уверенно.
Демобилизовавшись в сорок шестом году, Янг избавился от всего, что
связывало его с армией. Война закончилась, и он выбрал себе училище, не
имевшее никакого отношения к флоту. На борт судна он не поднимался вот
уже целых семь лет.
Лучи фар выхватывали из темноты дорожные указатели, извещавшие, что
впереди расположен городок Роджерстаун штата Мэриленд с населением в
семь тысяч человек и что максимальная скорость на дороге двадцать пять
миль в час. Когда водитель сбавил газ, Янг удивился: его благодетель
отнюдь не производил впечатления человека, строго соблюдающего
скоростной режим.
– Я, лейтенант, скоро сверну, – произнес сидевший за рулем мужчина. –
Извини, но дальше я везти тебя не смогу. Надеюсь, что до места ты и сам
доберешься.
– Да, конечно, – ничем не выдав своего разочарования, ответил Янг. –
Огромное тебе спасибо.
Увидев впереди перекресток дороги, он поднял свою дорожную сумку,
рассчитывая, что машина сейчас остановится. Мужчина за рулем как-то
нервно на него посмотрел, показал рукой, чтобы Янг оставался на месте, и
прибавил газу. Щиты с указателями и знаки «стоп» замелькали в темноте с
бешеной скоростью. Так же быстро они проехали и через городок.
Перехватив недоуменный взгляд лейтенанта, водитель рассмеялся.
– Не волнуйся, – сказал он. – Я передумал и довезу тебя до Вашингтона. А
то ты навечно застрянешь в этом Роджерстауне.
Мужчина вынул из кармана бумажник, одной рукой достал из него купюру и
протянул ее Янгу. Тот удивленно уставился на него.
– Да бери же! – раздраженно прикрикнул благодетель. – Я подброшу тебя к
автобусной остановке. Купишь билет и доедешь до Норфолка. Долг вернешь,
когда получишь жалованье.
Янг нахмурился. Великодушие, проявленное к нему незнакомым человеком,
смущало его.
– Зачем ты это...
– Да ладно, – прервал его водитель. – Черт возьми, это же единственное,
что я могу сейчас для тебя сделать.
– Это так великодушно, однако... – смущенно забормотал Янг.
Мужчина сунул ему в руку десятидолларовый банкнот.
– Пустяки, лейтенант, – сказал он. – Ты же мне их вернешь. Кроме того,
мне все равно нужно в Вашингтон. Просто из Нью-Йорка я собирался заехать
к жене. Она живет на берегу залива в сорока милях отсюда. Вот я и
подумал, зачем мне ночью трястись по плохой дороге. Будет лучше, если мы
увидимся с женой утром. Последнее время мы с ней не в ладах. Так что
заеду я к ней на обратном пути.
Янг неохотно взял у незнакомца деньги; он чувствовал себя нищим,
принявшим подаяние. Гордость мешала их принять, а разум подсказывал, что
отказываться от них не следует. Если он, добираясь на перекладных,
задержится с прибытием на службу, то у него возникнут неприятности. Да и
зачем ему было обижать человека, предложившего свою помощь.
– Ну, если ты уверен, что... – начал Янг.
– Я же сказал, что ты мне их вернешь, – прервал его водитель.
– Тогда оставь мне свое имя и адрес.
– Вышлешь деньги в Бейпорт, а жена передаст их мне. Запомни, Лоренс
Уилсон, Бейпорт, штат Мэриленд. Друзья же зовут меня просто Ларри, –
уточнил мужчина и протянул Янгу руку.
– Дейв. Дейв Янг, – пожимая его руку, представился Янг.
– Отлично, Дейв, – ответил Уилсон и еще раз посмотрел на военную
униформу лейтенанта. – Я ведь и сам служил на флоте и только в прошлом
году демобилизовался. – Он громко рассмеялся, а потом воскликнул: – Ха,
демобилизовался! Кого я вознамерился обмануть? Дейв, меня отчислили.
Меня, похоже, заподозрили в подрывной деятельности.
Вздрогнув, Янг повернулся лицом к водителю, решив, что тот пошутил.
Из-за тени, падающей от полей шляпы, разглядеть выражения лица Уилсона
он не смог. Однако было видно, что мужчина не улыбается.
– Как это? – удивленно спросил Янг.
– Как? – переспросил Уилсон. – Это я вот уже год и пытаюсь выяснить.
– Хочешь уверить меня, что они тебе так и не сказали?..
– Дорогой, ты не знаешь, как это происходит. Понимаешь, в таких случаях
тебе никаких обвинений не предъявляют. Это у них так заведено. На тебя
приходит некая «информация», согласно которой ты представляешь угрозу
безопасности страны. Тебе устраивают пару допросов. Только какой в них
толк? Ты же даже не знаешь, в чем конкретно тебя обвиняют. Единственное,
что ты можешь сказать им, что ты хороший малый и обожаешь Соединенные
Штаты Америки. Но они это уже слышали от других, и не раз! В итоге тебя
выгоняют из армии, и ты возвращаешься на гражданку. Все смотрят на тебя
так, будто ты сейчас вынешь из кармана серп и молот и начнешь ими
размахивать. С ума можно сойти! Поверь мне, Дейв, если подобное
произойдет с тобой, то ты о своих родных и друзьях узнаешь много такого,
о чем и не догадывался. Даже те из них, кто не поверит, что ты
«красный», будут держаться от тебя подальше. Уилсон оторвал глаза от
дороги и посмотрел на Янга.
– А теперь ты жалеешь, что взял у меня деньги! – воскликнул он. – Ты
готов добираться до Вашингтона пешком, лишь бы не ехать в одной машине с
таким, как я!
Янг поерзал на сиденье. Он почувствовал себя неловко, поскольку водитель
отчасти угадал его мысли. «Впрочем, какое мне до этого дело? – подумал
лейтенант и отрицательно помотал головой. – Странно, что он это мне
рассказал. Зачем это ему? Может, думает, что так я его лучше запомню?»
– Ты не знаешь, что значит оказаться в подобном положении, – не унимался
Уилсон. – Отношение ко мне хуже, чем к прокаженному. У одних только
радикалов да чокнутых я вызываю симпатии. Они считают, раз власти меня
выгнали из армии, значит, я отличный малый. Ты бы удивился, узнав, как
легко...
Он неожиданно прервался, видимо решив; что и так многое о себе выболтал.
Огромный седан стремительно мчался в ночи. Янг попытался было
расслабиться, но высокая скорость, с которой Уилсон гнал машину по
ночной дороге, пугала его. После того, что собеседник рассказал ему о
себе, симпатий он к нему не испытывал. Возможно, этот Уилсон и в самом
деле в чем-то замешан. Ведь это он говорит, что ни в чем не виновен. «А
в сущности, что мне до него? У меня самого проблем хоть отбавляй».
– Дейв, – обратился к нему Уилсон.
– Что?
– Могу поклясться, что ты считаешь меня полным идиотом. Думаешь, с какой
это стати я вдруг выплеснул эти помои перед человеком, которого первый
раз вижу. Может быть, ты решил, что я принял тебя за левого? А что? Не
удивлюсь, если и в Бейпорте в один прекрасный день появятся красные
рожи. Я имею в виду, коммунисты. Да хватит о них. Давай-ка лучше
расскажи о себе. Так ты, значит, не кадровый моряк и пока еще без
кольца...
Они немного поговорили. Янг сообщил своему новому знакомому название
училища, в котором учился, ответил на несколько вопросов, касавшихся его
биографических данных. Он сказал, что родители его умерли, а девушки, с
которой бы он постоянно встречался, у него пока нет. Дейв также объяснил
причину, по которой пошел служить в военный флот: он любил море.
Вопросы, которые задавал ему Уилсон, казались ему вполне естественными.
Услышав, что в детстве Янг плавал на яхте, мужчина просиял.
– Ну, если ты любишь плавать, то тебе наверняка будет интересно увидеть,
какую яхту я сконструировал для своего друга, – радостно произнес он. –
Знаешь, ведь кораблестроение – моя специальность. Я спроектировал
тридцатифутовый шлюп, немногим меньше, чем тот корабль, на котором мне
довелось служить...
Управляя автомобилем одной рукой, Уилсон снова извлек бумажник и
принялся перебирать хранившиеся в нем пластиковые удостоверения и
водительские права. Янг молча ждал. В темноте салона мужчина никак не
мог найти то, что искал. Вскоре их вынесло на обочину, и Уилсон, бросив
взгляд на дорогу, быстро выровнял машину.
– Найди сам, – протягивая бумажник попутчику, сказал он. Янгу
показалось, что рука у водителя дрожит.
– Открой бардачок, – посоветовал Уилсон. – В нем должна гореть лампочка.
Янг открыл бардачок, в котором тотчас загорелась маленькая лампочка.
Держа в руке бумажник, он наклонился к свету и нашел среди документов
Уилсона фотографию белого шлюпа. За ее штурвалом, смущенно глядя в
объектив фотокамеры, стояла невысокая загорелая девушка в купальнике.
Она была похожа на мальчишку-сорванца.
– Это она, – сбросив скорость, глядя через плечо лейтенанта, произнес
Уилсон.
– Симпатичный член экипажа, – заметил Янг. – Это твоя супруга?
– Элизабет? – спросил мужчина и резко рассмеялся. – Да нет. Попробовал
бы ты заманить мою жену на судно! Нет, это мой Зайчик. Мы с самого
детства ходим с ней под парусом. Она единственная, кто не отвернулся от
меня, когда я потерял заработок. Ее родители пообещали подарить ей на
Рождество яхту, и она попросила меня спроектировать ее. Думаю, для того,
чтобы у меня была хоть какая-то работа. Но я отказываться не стал. Над
конструкцией яхты; мы работали вместе. Она предупредила, что хочет,
чтобы судно было быстроходным, и даже нарисовала его эскиз. Более того,
подруга выполняла расчеты и помогала мне делать чертежи... Как, ничего
получилась посудина? Жаль, что ты не можешь увидеть ее очертания, но
зато здесь хорошо видны и рангоут, и такелаж. Она настолько легка в
управлении, что с нею может справиться даже девушка.
Уилсон говорил все напористее, быстро произнося слова.
– И расположение нактоуза очень удобное. Он вмонтирован в пол
кокпита. А для подъема кливерных парусов мы предусмотрели отличные
лебедки...
Как только Янг склонился над фотографией, мужчина, сидевший рядом с ним,
резко повернулся к нему всем корпусом, и в то же мгновение что-то
тяжелое обрушилось на голову лейтенанта. Получив сильнейший удар, он
попытался было оказать водителю сопротивление, но Уилсон быстро нанес
ему второй удар, затем третий. У Янга помутнело в глазах, и он потерял
сознание. |