Elite-Home

Джео Футтит

На главную ║ Назад     Знаменитые клоуны и комики

Джео Футтит (George Footit)

 

   Джео Футтит - английский цирковой артист, клоун. Джео Футит родился в 1864 году в городе Ноттингем, Великобритания. Мальчик до времени потерял отца, и мама вторично вышла замуж за наездника-вольтижера Томаса Батти. Отчим оказался человеком добрым, к тому же искушенным в цирковом деле. Он стал заниматься с пасынком: развивал в нем силу, гибкость, выносливость. Учил вольтижировать на лошади, танцевать, акробатничать. Уроки Томаса не прошли даром, Джео стал со временем первоклассным акробатом-прыгуном. Он превосходно исполнял комические танцы. А помимо того, он унаследовал от отца дар мимиста. Еще ребенком Джео посещал старый лондонский театр "Друри-Лейн. Уже тогда в смышленом мальчугане пробудился заинтересованность к чудесному искусству, владея которым разрешается заявить о многом, не произнося ни слова. Он забавно повторял все отцовы сценки, чем изрядно веселил сверстников. Джео вел кочевую бытие, в постоянных переездах из города в горад. Мать его, дама добросердечная и мудрая, поняла, что карьера хорошего наездника сыну не светит - фигурой не выдался. Да и конкурентов полно. Не сходить ли ему лучше по стопам Джоржа. Эту думка она старалась внушать сыну исподволь, осмотрительно, чтобы не задеть его самолюбие. И до таковый степени преуспела, что восемнадцатилетний юноша солидно задумался над материнским советом и над своим будущим.
   По природе Джео был человеком здравомыслящим и необычайно наблюдательным. И ещё с мальчишеских лет выдавался посреди приятелей как громадный выдумщик; он непрестанно изобретал всевозможные забавы, развлечения и потехи. Футтит начал репетировать танцы на лошади. Футтит выезжал на арену, стоя на лошади. На нем была пышная балетная пачка, на голове ясный дамский парик в кудряшках, украшенный бриллиантовой диадемой. Голые, тонкие, кривоватые ноги, плотно нарумяненные щеки - все это придавало балерине карикатурно-уморительный наружность. Танцовщица в изображении сына клоуна-мима обладала вулканическим темпераментом; слабость так и кипела в ее груди; она манерно закатывала глаза, кокетничала с униформистами. И в то же время крайне грациозно танцевала на крупе бегущего по кругу коня. Публика награждала молодого комика шумными аплодисментами. Во время гастролей Джео в Глазго его увидел кто-то из французских артистов и порекомендовал директору Парижского цирка. Англичанина пригласили в Париж, и с этого момента бытие Футтита была теснейшим образом связана с Францией, где он завоевал огромную популярность.
   Искушенный французский зритель по достоинству оценил незаурядные способности Футтита-мимиста. К тому же моладой комик был так привлекателен, так хорош в невиданных акробатических вывертах и причудливых танцевальных па, что полностью естественным показался настолько долгосрочный контракт с дирекцией нового цирка - аж на целых три года. Случай, как говорили, небывалый. За это время Футтит проявил себя, говоря сегодняшним языком, как комедийный артист широкого профиля. Вскоре он стал выступать в качестве клоуна-солиста. Парижанам нравилась особая, нездешняя повадка смешить. Исследователи циркового комизма называют эту манеру английской. Комики и эксцентрики из Англии выделялись искусным обыгрыванием причудливого реквизита. С их легкой руки кругом распространялась тяга к трюковой сюрпризно-деиствующей бутафории.
   Один из лучших номеров Футтита-клоуна - "Разбитые яйца". Содержание его без затей до примитивного. Клоун прячет под колпак, надеясь победить пари, пять яиц, а партнер, озорства с целью, ударяет его по голове. Очевидец описывает гримасы бедняги, когда тот снял колпак и провел рукой по волосам. "С пальцев несчастного стекало тягучее месиво из белков и желтков. С каким отвращением разглядывал он свою ладошка, разглядывал продолжительно, томясь и страдая. А вслед за тем, о, видели бы вы его физиономию вслед за тем того, как он заглядывал вовнутрь колпака! Целая гамма переживаний. Вот-вот расплачется, как обиженный ребятенок..." Жертва грубой шутки произносила всего одно словечко, но с какой неповторимой интонацией: "Всмя-я-ятку!..". Затем с гадливым выражением лица он соскребал с себя эту липкую гадость, стряхивая прямо на пол. "Изюминкой" сценки была целая серия блестящих акробатических падений - каскадов на скользком квадрате, на котором происходило действо репризы. Поскользнувшись, Футтит изо всех сил пытался удержать равновесие, размахивая руками, как будто ветряная мельница. Но устоять он мог всего только секунду, так как в следующее миг ноги предательски разъезжались, и бедняга растягивался во весь увеличение. С трудом поднимался и заново валился на спину. А цирк неумолчно смеялся. Нисколько не злорадствуя, напротив, сочувствуя его невезению. Ведь на его месте мог попасть каждый из зрителей. А главное - публика недурственно понимала: это отнюдь не те падения, во время которых расшибаются, это - развлекуха, высокое актерское мастерство, плод великолепной натренированности. Вот отчего гогот тут носил окраску восхищения.
   Комическим способностям Футтита нашлось удачное употребление, кроме выступлений с клоунскими сценками, ещё и во многих обозрениях и скетчах, которые тогда просторно ставились на манеже этого цирка, уже оборудованного к тому времени сложным техническим нововведением - бассейном для водяных феерий. Однажды руководство Нового цирка получило от своих постоянных авторов Сюртака и Алеви очередное развернутое обозрение, озаглавленное "Под хлыстом", в котором была задумана пародия на знаменитую французскую трагическую актрису Сару Бернар. Режиссер-постановщик сказал молодому англичанину, нежно положив ему руку на плечо: "Из десяти комиков труппы свой отбор я остановил на вас. Пусть м-р сходит в "Комеди Франсез" и чутко приглядится к мадам Бернар. Я уверен, что такое поручение вам по плечу". Когда Футтит жил у себя на родине, в Англии, где жанр пародии в особенности ценим и распространен, он сделал, как уже говорилось, потешный слепок с обычной танцовщицы на лошади, использовав характерные отличия внешней формы этой профессии. Здесь же, в Париже, ему предстояло "замахнуться" на любимицу публики, великую актрису. Историк цирка рассказывает, что прославленная примадонна, имя которой гремело по всей Европе, узнав, что в цирке ее вышучивает какой-то плачевный шут-паяц, пришла в неописуемую агрессия. Пылая гневом, знаменитость вызвала администратора театра и послала его немедля объехать редакции крупнейших газет и позвать критиков: пускай увидят, какой дебош она учинит этому несчастному фигляру. Она насовсем отучит его взметать руку на небожителей. В тот вечерок Футтит уморительно и в то же время не грубо, а необычайно обаятельно пародировал театральное светило, не подозревая, конечно, какая цунами должна разразиться над его головой. По счастью, великая актриса, отмеченная Богом, обладала чувством юмора и смогла нетрудно отличить в пародии на себя аромат веселой шутки, не таящей ничего обидного, легко забавный дружеский шарж, разыгранный талантливым комиком. Она была покорена и вместо трам-тарарама высказала слова благодарности.

   Самым подходящим кандидатом в партнеры был, по его мнению, чернокожий Рафаэль Падилья (Шоколад). И вот они рядом, вместе. Слаженно, прекрасно звучит их общая песня - гимн благословенному соединению двух разрозненных душ, обретших в конце концов друг друга. Отныне этому дуэту суждена долгая бытие. Одной из первых клоунад, благополучно разыгранных Футтитом и Шоколадом, была "Мелодекламация". Начиналась она так: клоун появлялся на манеже единственный и громогласно объявлял, что ныне он предстанет перед почтеннейшей публикой как мелодекламатор, и просил дирижера оказать ему любезность - сыграть что-нибудь возвышенное. Вот он встал в позу, малость выпятив грудь, и возвышенно произнес: "Лорд Байрон. "Прометей". И тут же взялся декламировать по-английски. Захваченный романтическим пафосом стихотворения, чтец энергично жестикулирует сдернутым с головы фетровым колпаком. Сзади к декламатору осмотрительно подкрадывается проказник - Шоколад. Он в элегантном костюме светского человека: алый фрак с букетиком цветов в петлице, атласные панталоны, лакированные ботинки и цилиндр на голове. В его руках стакан, с водой. Подмигивая публике, вроде бы заговорщик, шельмец мимически просит не выдавать его. Улучив миг, когда колпак Футтита в откинутой руке, шутник выливает в него всю воду и чуть сдерживает хохот в ожидании, когда читка подойдет к концу и декламатор наденет шляпу. Разгневанный клоун, вытираясь платком, грубо оборачивается - кто посмел это свершить? Плутишка указывает на шпрехшталмейстера - он! Клоун укоризненно качает головой: "Ай-яй-яй! Серьезный как будто бы джентльмен, и такая глупая выходка! И как только не стыдно!..
   Горьковатым привкусом отличалась знаменитая сценка дуэта "Железная дорога". Подготовлена она была незадолго до Всемирной выставки 1900 года, когда весь Париж напряженно готовился к ее открытию. Повсюду проводились реставрационные работы, спешно красились фасады домов, чинились мостовые, подновлялись вокзалы и все железнодорожное хозяйство - ожидался колоссальный наплыв гостей. В этой связи клоунада о транспорте пришлась "как ложечка к обеду". На арене все происходило как бы импровизационно: стулья - вагоны, униформисты - пассажиры. Подобно тому, как дети, благодаря своей фантазии, умеют, играя, превращать одно в другое: палку - в лошадку, заброшенный ящик - в космическую ракету, полено - в пулемет, так же вот и клоун, радостно балагуря на темы городской жизни, расставлял гуськом единственный за другим стулья. Затем, обведя широким жестом круг над манежем, объявлял: "Это Сен-Лазарский вокзал". А в настоящее время жест на стулья - "Это состав. Я - кондуктор". С этими словами он принимался трезвонить в громадный колокол, как это делалось тогда на всех вокзалах. "Пассажиров на Амьен, на Шату, на Левалуа, на Тулузу, на Марсель, мсье и медам, прошу на посадку!" Появлялся первостепеннный пассажир. У него была гора дорогих чемоданов, баулов и саквояжей. - Куда вы едете, мсье? - В Шарантон. - Какой класс? - Первый. - Очень что надо, мсье, превосходно! - кондуктор угодлив, малость ли не раболепствует. - Позвольте я возьму ваш багаж. - Он подобострастно расставлял чемоданы. Тем временем появлялся второй пассажир. У этого багаж был кот наплакал проще. - Куда направляетесь? Какой класс? - Второй... - А-а-а, - чуть скрываемое пренебрежение. И пассажира грубовато подталкивали на местоположение. Возникал третий пассажир - Шоколад, и, конечно же, у него был третий класс... Бедняга! Он видел, как только что обошлись с пассажиром второго класса, и крайне добро понимал, что ожидает его... Понимала это и публика, и в силу того что галерка да и партер также захлебывались от смеха. Хотя в то время как ещё ничего и не происходило. Это был хохот предвкушения. Невозможно обрисовать все злоключения, какие выпадали на долю несчастного пассажира третьего класса. Беднягу кидали, швыряли, шмякали о барьер, еле-еле он поднимался, как тут же закручивали штопором. Только Футтит с его незаурядными акробатическими навыками мог задать горемыке до того изощренную выволочку. "Железная дорога" заняла родное местоположение посреди клоунад, которые принято звать классическими. Имена Футтита и Шоколада насовсем начертаны на страницах истории мирового цирка. Умер Джео Футтит в 1921 году.
 
   Источник: http://persones.ru/.

На главную ║ Назад     Знаменитые клоуны

Рейтинг@Mail.ru